7 марта

Новинка сегодня всего одна (но какая!) - новый рассказ Инки. Не удержусь и повторю в тысячный раз - здорово! И к наступающему празднику вполне уместен :) Ну, и конечно - продолжение "Женщины на кресте".

Новинок мало еще и потому, что меня слегка смутил и "подсек" эпизод с опубликованным в прошлый раз рассказом, вызвавшим некоторое недовольство. Я-то рассматривал его как чистую фантазию, но раз он кого-то задел... Правда, меня тут уже "утешили" отдельные доброжелательные женщины: "Не расстраивайся, мол, у тебя в библиотеке и похуже есть". Но женщинам сегодня можно. Наступает их день (можно подумать, остальные дни - мужские). Но, как бы то ни было, с традициями бороться бесполезно, да и не хочется.

А хочется сердечно поздравить всех наших милых, талантливых, красивых, но немного непослушных и вредных подруг с весной, с весенним праздником, с днем 8 марта. Будьте всегда здоровыми, веселыми, умными и радуйте нас своей красотой.

Я долго думал, какие же песни подарить вам, милые, в этот день. Как-то так сучилось, что в моей коллекции оказались, в основном, грустные песни. Но найдется и веселая...

Мне не Тани снятся и не Гали
Не поля родные, не леса
В Сенегале, братцы, в Сенегале,
Я такие встретил чудеса!
Ох, не слабы, братцы, ох, не слабы
Блеск волны, мерцание весла
Крокодилы, пальмы, баобабы
И жена французского посла.

Хоть французский я не понимаю
И она по-русски - ни фига...
Как высока грудь ее нагая!
Как нага высокая нога!
Не нужны теперь другие бабы,
Все мне душу Африка свела,
Крокодилы, пальмы, баобабы
И жена французского посла.

Дорогие братья и сестрицы,
Что такое сделалось со мной?
Все мне сон один и тот же снится
Широкоэкранный и цветной.
И в жару и в стужу и в ненастье
Все сжигает он меня дотла
В нем - постель, распахнутая настежь
И жена французского посла...

Эта песня А.Городницкого интересна не столько своими художественными качествами, сколько событиями и историями, которые ее сопровождали. Александр Моисеевич любит рассказывать их на своих концертах. Попробую пересказть кое-что и я...
Итак, в 1970 году, судно "Дмитрий Менделеев" с молодым и полным сил Городницким на борту зашло в сенегальский порт Дакар. Отвлекаясь, скажу, что чуть позже в тех краях довелось побывать и мне. Но это уже совсем другая история...
В Дакаре в это время проходили торжества по поводу очередной годовшины местной революции и на них присутствовал, конечно, весь местный дипломатический корпус. Слегка одуревшие от длительного плавания советские моряки на своем отнюдь не праздничном барказе смело прорезали строй сенегальских военных, с позволения сказать, кораблей и, не обращая внимание на грозящего им кулаком и медленно впадающего в предынфарктое состояние посла СССР, присоединились к празднику. Тут-то А.М. и увидел ЕЕ. Жену французского посла. Правда, до нее было метров 300, но много ли надо моряку после многих месяцев, э-э-э, воздержания? Городницкому хватило и этого...

Так появилась песня. И зажила своей жизнью. Капитан со старпомом поспорили (судно шло в Калининград, а капитан со старпомом жили во Владивостоке) - дойдет ли песня за месяц от одного конца нашей необъятной, как тогда любили говорить, Родины до другого. Дошла. Капитан получил ящик коньяка... Но гораздо раньше песня дошла до "компетентных органов". Ибо скорость стука в нашей стране, как заметил сам автор, значительно превышает скорость звука.

У Городницкого началась веселая жизнь. Нынешние молодые люди, пугающиеся безобидных, в принципе, СОРМов и прочих "нарушений приватности" и представить не могут, что такое было в то время "связь с иностранной подданной", а тем более - с женой французского посла. Нет, никто не волок А.М. в узилище и не держал его на многочасовых допросах... Но визу ему прихлопнули при первой возможности. Слабые и неубедительные объяснения автора что "ничего не было" (а он до сих пор предупреждает об этом на концертах, правда, уже с другой целью - как оправдание того, что он "старый, лысый и больной" поет фривольную песню). Так вот, слабые оправдания "преступника" заглушал мощный хор ревнителей нравственности: "Как это "не было"? А интимные подробности (ну, там, "высокая нога", "постель, распахнутая настежь") откуда? Нас не проведешь!". В итоге, для принятия окончательного решения, Городницкого вызвал секретарь парткома. Заперев дверь, он спросил прямо: "Было?". Городницкий попытался объяснить, что у советского человека не может быть ничего общего с женой буржуазного посла, но секретарь парткома был тверд: "Ты мне политграмоту не читай, ты скажи - как она, от наших отличается? Разоружись перед партией!". Окончательно завявший А.М. слабо отбивался... В итоге допроса секретарь парткома выгнал несчастного автора из кабинета, заявив, что заграницы ему не видать никогда, потому что характеристику такому неискреннему человеку он подписать не может. Впрочем, через несколько минут, когда опечаленный Городницкий шел по коридору, секретарь догнал его и шепнув на ухо: "Молодец, я бы тоже не признался!" - подписал характеристику.

Отвлекаясь вновь, скажу, что именно этва деталь убеждает меня в правдивости повествования. Строгость российских законов, как известно, весьма смягчается необязательностью их выполнения... Если бы не это, не "послабления", не "индивидуальный подход", не "вхождение в положение" - существовать и при той и при этой власти в России было бы совершенно невозможно. Представьте себе, скажем, немецкий пиетет перед законами в сочетании с нашими реалиями. Там бы фашистская Германия раем показалась...

Итак, все кончилось более или менее благополучно для автора. Интересно, правда, продолжение этой истории. Постараюсь быть кратким... Через много лет Городницкий встретил человека, лично знавшего героиню его песни. Все было бы ничего, но вот одна фраза порядком подпортила настроение маститому барду. "Тогда, в свои 60, Мадлен еще могла произвести впечатление..." - задумчиво сказал его собеседник. А что вы хотите? 300 метров расстояния...