– Жили-были муж с женою, и была у них дочка да сынок маленький. Собрались они как-то в город поехать, а дочку оставили с братцем, да строго-настрого ей наказали со двора не уходить, братца одного не оставлять и следить за ним. Пообещали конфет привезти, пряников мятных да новое платье, а может, еще и платочек. И уехали. А дочка сидела-сидела с братцем, да и заскучала. А на улице ребята играют, бегают, хорошо им там, весело! И не выдержала она, посадила братца на травку и убежала на улицу.

А тут, на беду, пролетали мимо гуси-лебеди. Подхватили они мальчика – и унесли на крыльях. Они уж давно себе худую славу нажили, много маленьких детей поутаскивали.

Нагулялась девочка, вернулась, глядь – а братца-то и нету. Уж она его искала, звала – нет, не отзывается братец, пропал. Выбежала девочка в чисто поле и успела увидеть, как вдали мелькнули гуси-лебеди. Тут поняла она, что случилось. Вспомнила, как мать с отцом наказывали за братцем следить, а особо глядеть, чтоб не унесли его гуси-лебеди – залилась горючими слезами, да поздно. Теперь плачь-не плачь, а братца не вернешь. И его жаль, а пуще себя – родители вечером вернутся, что им сказать? Какие уж тут конфеты-пряники...

Поплакала она и пошла в ту сторону, куда гуси улетели. Долго шла, забрела в дремучий лес, а куда дальше идти – не знает, да и найдет ли дорогу домой – тоже не ведает. И пошла куда глаза глядят. Вышла на полянку, а посреди полянки – домик на курьих ножках. Обрадовалась девочка – все живая душа, а глядишь, и поможет чем! Поднялась на крылечко, постучалась, дверь тихонько заскрипела и открылась. Заглянула девочка в избушку – ох, может, в лесу-то и лучше было! Сидит у окна старуха лет ста, не меньше, с костяной ногой, рядом с ней черный кот примостился и глаза у него горят, да не зеленым огнем, как у простых-то кошек, а красным. И печка топится.

А куда денешься? Вошла уж, теперь и захочешь – не убежишь. Поклонилась девочка старухе и сказала вежливо-вежливо:

– Здравствуй, бабушка! А не знаешь ли ты, куда гуси-лебеди полетели? Они братца моего унесли, я его ищу.

Усмехнулась бабка и спрашивает:

– Что ж ты так худо за братцем следила?

Заплакала девочка и призналась, что заигралась на улице.

– Но уж больше никогда-никогда так не сделаю. Мне бы только братца отыскать. Помоги, бабушка, если можешь! Пожалуйста! Очень тебя прошу!

Пожалела ее бабка.

– Что ж, помочь тебе я могу. Знаю я, где эти гуси-лебеди живут. Дам тебе волшебный клубочек – он тебе к ним дорогу укажет. Только не даром!

Растерялась девочка:

– А чего ж ты, бабушка, хочешь за свой клубочек? У меня и нету ничего. Разве что вечером маменька и тятенька конфет и пряников привезут – я тебе их тогда хоть все отдам!

– Нет, – отвечает бабка, – конфет мне твоих не надо. А надо мне, чтобы ты, милая, навсегда запомнила, что родителей слушаться нужно, и если тебе что велели сделать – так и делать, а не играть. Так что задирай, красавица, сарафанчик, да ложись вот на лавку, я тебя прутиком волшебным по попке посеку, тогда и дам клубочек.

Тут девочка даже про братца забыла.

– Да ты что... – но «старая карга» все-таки не добавила, в последний момент удержалась. – Меня дома даже через сарафанчик не секут, не то что по голой попе! А ты... а ты...

– Так я ж тебя не неволю. Ты ведь сама ко мне пришла, не я к тебе. Не нужен тебе клубок, не пойдешь к гусям-лебедям – дело твое, не ходи, пускай братец твой у них остается. Может, у них ему еще и лучше будет, чем дома с такой-то сестрицей. А если родители тебя за это высекут, так тебе и надо! Только подумай: ведь тогда и по попе получишь, и братца не вернешь.

Всхлипнула девочка и легла на лавку. Дрожит вся, страшно ждать-то. Тем более что дома ее и правда ни разу не пороли. Уж скорее бы бабка начинала! А та отошла к печке и все шебаршится там чего-то – наверное, прут выбирает. Да долго как! А тут еще кот устроился напротив лавки, смотрит девочке прямо в глаза, чуть ли не подмигивает, и мурчит злорадно. Наконец вернулась бабка. Взмахнула рукой – свистнул прутик в воздухе и с размаху опустился на голенькую попку. Девочка аж задохнулась от боли, дернулась, чуть с лавки не слетела, а бабка ей говорит строго:

– Ну-ка, лежи как следует! Терпи! Сама виновата, – и снова как хлестнет! И еще раз! И еще! Плачет девочка, попкой чуть-чуть виляет, а сильно вертеться боится – ну как рассердится бабка и не даст клубочка?

Наконец бабка то ли притомилась, то ли решила, что хватит уж – разрешила девочке встать и сарафанчик поправить. Достала золотой клубок, вывела девочку за порог и говорит ей:

– Я сейчас клубочек брошу на землю, он покатится, а ты беги за ним, да не отставай, а то и братца не выручишь, и сама пропадешь. Все ли поняла?

– Поняла, бабушка! Спасибо тебе!

Покатился клубок, и девочка со всех ног за ним. Долго ли так бежала, коротко ли… привел клубок в пещеру, а там братец ее сидит, золотыми яблочками играет. Схватила она его в охапку и бегом в обратный путь.

А тут гуси-лебеди вернулись, увидали, что их добыча пропала, и в погоню пустились. Быстро бежит девочка, а гуси-лебеди все же быстрее летят, вот-вот нагонят! Выбежала к речке, над речкой ива склонилась, ветки густые, длинные.

– Ивушка-ивушка, спрячь нас! – просит девочка. – За мной гуси-лебеди гонятся, братца отнять хотят!

– Ладно, – отвечает ива, – да только не даром. Веточками посеку – тогда спрячу.

Задумалась было девочка – ведь и так ее только что бабка секла, до сих пор попка горит! Как же по больному-то опять... а гуси-лебеди совсем уж близко. Деваться некуда, согласилась. Ива ветки раздвинула, девочку с братцем на руках пропустила, и снова ветки сомкнулись, опустились до самой земли, скрыли детей. Не заметили их гуси-лебеди, мимо пролетели. Хотела девочка выйти наружу, а ветки не пускают, еще теснее сплетаются. Посадила она братца в сторонке, сама подол задрала, нагнулась, ветки зашуршали, размахнулись – и по попке ей! Сразу несколько веточек. И сразу с другой стороны. И как ни крутись, со всех сторон одно и то же. Ива густая, веток много, и каждая норовит до девочки дотянуться, свою полоску ей на попке оставить. А кричать страшно – ну как услышат гуси-лебеди да вернутся? Все губы искусала, извертелась вся, но не крикнула, сдержалась. Не услышали, не вернулись. Подхватила братца и бегом дальше.

А гуси-лебеди их издалека увидали и снова пустились в погоню, и опять совсем уж близко. Что делать? А тут крапива, прямо заросли! Густая, высокая! В такую забраться – никто не сыщет.

– Крапивушка! – взмолилась девочка. – Помоги нам! Гуси-лебеди за мной гонятся, братца хотят отнять. Спрячь нас, милая!

– Ну что ж, – отвечает крапива, – снимай сарафанчик да ныряй прямо в середину. Я тебя так прикрою – никто не заметит.

– А в сарафанчике никак нельзя? – робко спрашивает девочка, а сама уж понимает, что не выйдет. Придется еще и крапиву вытерпеть. Ох, да чтоб еще хоть раз тятеньку с маменькой не послушалась...

Крапива на это только что плечами не пожала, и то только потому, что где ж там у крапивы плечи.

– Как хочешь, – говорит, – я тебя не неволю.

Зажмурилась девочка, сарафанчик скинула – и в заросли. Притаилась там, крапива ее прикрыла, спрятала. А крапивные стебли так к ней и гнутся, листья жгучие так к телу и льнут, так и кусаются – вот еще немножко, и не выдержит, закричит во весь голос и выскочит наружу. Только ведь гуси-лебеди только того и ждут, отнимут братца и снова унесут, и что тогда делать, где его снова искать? Да и гуси-лебеди второй раз братца уж не упустят.

Покружили гуси-лебеди, покричали да ни с чем и улетели восвояси. Выскочила девочка, глядь – а дом уж близко. Натянула она сарафанчик – и домой. Только успела братца у окошка усадить да отдышаться чуток, тут и родители вернулись.

– А знаешь, у нас в саду тоже есть волшебное дерево. Видела за домом, у самого забора, старую яблоню?

– Ага. Только у нее яблоки невкусные. Твердые, как каменные, и кислю-ю-ющие, прямо есть невозможно!

– Много ты понимаешь! На этой яблоне растут самые лучшие яблоки, какие только бывают на свете. Только даром она их не отдает.

– А как же?

– А очень просто. Надо подойти туда, когда никто не видит. Лучше всего рано-рано утром, пока все еще спят. Встать к ней спиной, спустить штанишки и наклониться. Она тебя похлещет ветками, а потом прямо к тебе нагнется ветка с наливным яблочком. Ты таких сладких и сочных сроду не пробовала! Пойдем завтра?