– А еще мы в последнее время увлекаемся спанкингом, – Надя мечтательно улыбнулась.

– Чего? – Антон удивленно поднял брови.

Они уютно сидели в маленькой гостиной, за окном синел зимний вечер. Еще только суббота, впереди выходной, и так сладко пить чай, и неторопливо болтать обо всем на свете, и любоваться нежными лепестками пламени свечей, отбрасывающими неверные отблески на их лица.

Их было четверо – хозяева дома, Надя и Костя, и их друзья: Даша и ее муж Антон. Покрутившись немного вокруг работы, путешествий, общих знакомых и Интернета, разговор, как обычно, плавно соскользнул на эротику.

– Спанкингом, эротической поркой, – терпеливо пояснила Надя.

И тут же заметила, как заблестели глаза Антона. Неужто он тоже этим интересуется? Вот уж никогда бы не подумала. Спокойный, рассудительный, даже чуть нудноватый Антон ну никак не походил на любителя рискованных экспериментов. А Надя никогда не сомневалась, что порка – эксперимент рискованный, легко перестараться, так что попку свою она доверяла только мужу, знала, что Костя никогда не потеряет голову и не нашлепает ее слишком сильно.

– И как это у вас происходит? – Антон аж весь вперед подался от любопытства. – Кто кого порет?

– Ну, Костя по жизни не большой любитель этого дела, хотя и жалко. Он свою попу любит, не хочет, чтобы ее шлепали, так что все шлепки моей достаются.

– И тебе это нравится? Кость, а чем ты ее?

– Рукой, иногда ремешком. Ну, еще линейкой. А иногда, – Костя улыбнулся, – ковриком для мыши, но это для смеха.

– И сильно?

– Да ну что вы, ребята, конечно нет. Так, для баловства, понарошку.

– Мог бы и посильней, – вмешалась Надя, – но боится. А может, ленится, все-таки порка тоже своего рода гимнастика, а Костя больше любит на диване кверху пузом лежать, а не двигаться.

И она потянулась к Костиному животу, угрожающе шевеля пальцами с явным намерением пощекотать. Привычный к подобным штучкам, Костя успел вовремя отодвинуться и фыркнул:

– Нечего тут…

Девушка разочарованно откинулась на спинку стула. Некоторое время молчали.

– Надя, – Антон наклонился к ней через стол, – а хочешь, я тебя отшлепаю?

– Что, прямо сейчас? При всех? – вопрос застал хозяйку дома врасплох.

– Сейчас, сейчас.

Надя растерянно уставилась на Дашу. Почему та не возражает?

– Я не против, – словно прочитав ее мысли, ответила та. – Вы же не трахаться собираетесь. К тому же Антон давно мечтает выпороть девушку, только меня как-то не тянет самой это пробовать. А вот посмотреть – посмотрю. Это даже интересно.

Надя беспомощно посмотрела на мужа. Но его тоже явно увлекла эта идея.

– Давайте отодвинем стол, и мы с Дашей сядем так, чтобы все хорошо видеть. Антон, ты чем будешь ее пороть? И в какой позе?

– Для начала отшлепаю рукой, а там посмотрим. А поза… сперва разложу у себя на коленях, потом на диване.

– Отлично, значит, ставим стулья напротив дивана. Давай, Антон, берись за тот край стола.

Надя и оглянуться не успела – а все уже деловито готовятся к ее порке. Ох, стыд-то какой! Одно дело, когда тебя порет муж, и совсем другое, когда приятель, пусть и давно знакомый. Да еще и публично! Однако она ясно видела, что протестовать бесполезно: сама же затеяла разговор о порке, никто за язык не тянул. И зачем она сразу не отказалась, когда Антон задал свой вопрос! Теперь уже поздно! Господи, хоть бы через одежду! Надя почувствовала, что краснеет.

Тем временем Антон уже удобно уселся на диване, а Даша и Костя устроились в «партере», на стульях напротив дивана, так близко, чтобы видеть порку во всех подробностях. А Надя как-то совершенно случайно оказалась одиноко стоящей посреди комнаты. Ее пробрала дрожь от их изучающих, нетерпеливых взглядов.

– Ну что ж, все готово, – с чуть насмешливой улыбкой сказал Антон. – Снимай юбку.

– Может… через одежду? – от волнения Надя начала запинаться.

Да что же с ней происходит? Ведь не в первый же раз! Или это оттого, что все смотрят?

– Какая же порка через одежду? Давай-давай, раздевайся.

Заведя руки за спину, Надя потянула вниз молнию. Юбка соскользнула к ее ногам, она неловко переступила через нее, подняла, встряхнула, как-то уж особенно аккуратно сложила и повесила на спинку свободного стула.

– Так, теперь колготки и трусики.

Вдруг Надя почувствовала какое-то странное безволие, смешанное со стыдом и все возрастающим страхом. Ее пугала не боль, а именно это жутковатое и сладкое чувство покорности, готовности подчиниться жадным взглядам, скользящим по ее ягодицам, едва прикрытым тонкими, полупрозрачными колготками и трусами. Она чувствовала, как горят ее щеки, и невольно подумала, что скоро так же или еще сильнее будет гореть ее попка. В том, что Антон выпорет ее достаточно ощутимо, Надя не сомневалась.

Она стянула колготки и умоляюще посмотрела на Антона. Он ухмыльнулся и покачал головой. Надя вздохнула и сняла трусики.

– Заверни блузку, чтобы попу не закрывала. И иди сюда, – Антон выразительно похлопал ладонью по коленям.

В комнате было тепло, но Надины ягодицы все равно покрылись мурашками – от одного лишь ощущения, что на них все смотрят. Она медленно приблизилась к Антону и замерла в нерешительности.

– Давай, давай, ложись. Посмотрим, как твоей попке понравится настоящая порка. Костя-то, небось, тебя жалеет.

Надя неловко согнулась и улеглась поперек антоновых колен. Неудобно. И животу жестко, и голова вниз свешивается. А хуже всего это ощущение, что твоя голая попа выставлена кверху, и на нее все смотрят. Но чего же он ждет?

А Антон действительно не спешил начинать порку. Зачем же отказывать себе в удовольствии полюбоваться голой девичьей попкой, лежащей у тебя на коленях, в полной твоей власти. Да и зрителей жалко было бы лишать столь приятного зрелища.

– Ну так вот, – начал он, нежно поглаживая и слегка хватая рукой упругие Надины ягодицы. – Сначала я тебя хорошенько отшлепаю.

– Сколько? – девушка напрасно пыталась скрыть страх и смущение, голос выдавал ее.

– Что сколько? – не понял Антон.

– Сколько ударов я получу?

– Ах, это! Ну, я и сам не знаю. Зачем считать? Я сам по цвету твоей попки увижу, когда пора заканчивать. Ну, что ж, начнем. А то у нас впереди еще долгая программа.

И он убрал свою теплую руку с ее попки, которая тут же сжалась в ожидании удара. Антон с улыбкой наблюдал за ее реакцией. Он немного подождал, держа занесенную руку над попкой, пока та не расслабилась. Тут-то она и получила первый смачный шлепок. Антон шлепал ее медленно, со вкусом, задерживая ладонь на вздрагивающих ягодицах, чтобы усилить ощущения. Надя лежала молча, крепко зажмурив глаза и только подергивалась, когда крепкая рука Антона оставляла очередной красный отпечаток на ее попе. Наконец, парень остановился. То ли рука у него устала, то ли он просто счел, что надины ягодицы уже приобрели нужный ему оттенок.

– Ну, как впечатления? – как ни в чем не бывало осведомился он у лежащей девушки. – Костя, поди, так тебе попу никогда не подрумянивал.

– О-ох… Может, хватит? А то ощущение такое, будто на задницу горчичники налепили. – Надя повернула голову, стараясь увидеть Дашу с Костей. – Ребята, вам не надоело смотреть? Может, мы лучше чаю попьем?

– Да ты что, такое представление! Где мы еще такое увидим!

– Ты же, Надюша, сама напросилась, – ухмыльнулся Антон. – Не разочаровывай публику. Шлепать я тебя больше не буду, так уж и быть. Но ремешка ты сейчас попробуешь.

– Ой, нет! Уж лучше отшлепай!

– Какая ты эгоистка, Надежда! Не жалко тебе мою руку. Я ведь ее об твою попу совсем отбил. Не-ет, слезай теперь с коленок и ложись на диван.

Стеная и жалуясь на жестокую судьбу, Надя сползла с колен Антона и выпрямилась, машинально растирая ладонями пострадавшее место. Стыда она больше не чувствовала. Антон деловито встал, уступая ей место на диване.

– Погоди, – спохватился вдруг Костя. – Надо под живот подушки подсунуть, чтобы попа сильнее выставилась.

Он ненадолго вышел из комнаты, вернулся с парой довольно внушительных подушек и положил посередине дивана одну на другую. Надя застонала. Антон сделал картинный приглашающий жест.

– Ложись, ложись, не заставляй нас ждать слишком долго, а то твоя попка пострадает еще сильнее.

– Антон, только так, чтобы я потом могла сидеть, – жалобно попросила девушка.

– Сможешь, а как же! У тебя попа крепкая, моя рука до сих пор ноет.

Тяжело вздохнув, Надя улеглась вдоль дивана, подушки заставили ее тело согнуться, так что попка торчала кверху.

– Да, вот еще, чуть не забыл! Костя, одолжи мне какой-нибудь ремешок. А то если я свой сниму, сам без штанов останусь.

– Эх, и классное было бы зрелище, – мечтательно выдохнула Даша.

– Ну, нет, потерпи уж до дома. Хватит с тебя на сегодня зрелищ. Эй, Костя, неси ремень.

– Сейчас принесу, – отозвался Костя. Снова вышел, пошуровал немного в соседней комнате и вернулся с широким кожаным ремнем. – Этот подойдет?

– Вполне. Слушай, а может, ты хочешь сам ее постегать?

– Не-а, мне лень. Я погляжу лучше.

– Давай, Антон, – подала голос Даша. – У тебя хорошо получается.

Антон подошел к Наде и провел кончиком ремня по ее пылающим ягодицам. Девушка напряглась.

– Десять ударов, – объявил он, складывая ремень вдвое. – Сама посчитаешь или ребят попросим?

– Послушай, – взмолилась Надя, испуганно косясь на ремень, – у меня же от попы ничего не останется. Хватит, а?

– Давай, Антон, – повторила Даша. – Мы посчитаем.

Антон размахнулся, и ремень звонко шлепнул по Надиным ягодицам – не слишком сильно, но достаточно, чтобы заставить ее изогнуться от боли и сжать кулаки. Следующий удар пришелся точно на то же место, и Надя тихонько охнула.

– Эй, не будь извергом, – вступилась за нее Даша. – Чего лупишь по одному месту? Попа большая, есть где ремню разгуляться, так что не валяй дурака.

– Ладно, больше не буду.

И он продолжил старательно обрабатывать ремешком Надину попку. Девушка извивалась и ерзала, иногда постанывала, но о прекращении порки больше не просила.

– Десять!

Антон вернул ремень Косте и помог Наде встать. Она сразу же подошла к зеркалу и озабоченно осмотрела ярко-красные полушария. Попка мало что не светилась.

– Если останутся следы…

– Не останутся, не бойся. Я же не так уж сильно тебя порол. – Антон осторожно провел рукой по ее ягодицам. – Видишь, даже полосок не видно.

– На моей попе можно теперь оладьи жарить, – фыркнула девушка, потирая горящие половинки. – Никогда больше не позволю тебе меня выпороть!

– Жаль… – разочарованно протянул Антон.

– Эй, Антон, помоги-ка мне стол обратно придвинуть, – позвал Костя. Надя принялась одеваться.

Через десять минут они опять пили чай и болтали о всякой всячине. Только Надя теперь поневоле смотрела на всех сверху вниз: ведь ей пришлось подложить на стул одну из тех двух подушек, принесенных Костей.