Октябрь, 28, 1999

Дорогая Мать Элизабет!

Как Вы знаете, в этом году наша школа сделала шаг в принятии единой униформы для всех наших юных леди. В основном это прошло и было воспринято хорошо. Наши ученицы любят эти униформы, девушки даже конкурируют за то, кто максимально укоротит свою юбку.

И тем не менее я встретил довольно серьезную проблему с Вашей дочерью. Да, она тоже любит униформу и прилежно старается сохранять ее чистой в любое время. Но знали бы Вы, что Элизабет имеет проблемы с памятью при одевании. Дважды на прошлой неделе она прибыла в школу без трусиков! Я понимаю, что Ваша дочь имеет очень привлекательный зад. Большинство учениц забавляет вид ее ягодиц из-под короткой юбки, когда она наклоняется (а она делает это часто, по причинам, которые Вы можете подозревать). Это своего рода неподходящее поведение для школьной среды — оно нарушает учебную атмосферу, которую мы пытаемся сохранить.

В первом случае я просто выговорил Элизабет и ждал, что она больше не забудет надеть трусики. Когда она сделала это снова через несколько дней, я разочаровался. Я велел Элизабет остаться в школе на три часа и написать 100 раз фразу «Белье является частью моей униформы, поэтому я всегда буду носить его в школе». Я дал Элизабет записку для Вас, где информировал Вас об этом наказании и спросил, гарантируете ли вы, что Элизабет будет приходить в школу одетой правильно. Я не просил вернуть мне эту записку подписанной, потому что Элизабет обычно была послушной. Но теперь у меня есть сомнение, что она дала Вам мою записку. Если Вы не получили ее, я могу быть уверенным, что серьезное наказание станет для Вашей дочери соответствующим? Если Вы тоже сторонница телесного наказания, то я думаю, за такое возмутительное поведение положена хорошая доза щетки (по ее голому заду, конечно).

Сегодня утром была очередь Элизабет делать устное сообщение по литературе. Она представила нам «Хоббит» Толкиена, и пока она делала эту работу (включая демонстрацию наглядных пособий), то наклонялась, чтобы выбрать вещи из кейса, находившегося на полу. Я готов был предположить, что она снова не носила трусиков, но на этот раз она была в ажурных трусиках рубинового цвета! Класс восхитился этим начал хихикать, а я, когда звонок прозвонил конец урока, попросил ее остаться.

Элизабет ужаснулась, когда я сообщил ей, что теперь все смогут увидеть на ее заду следы наказания. Я вынужден был обработать ее деревянной шлепалкой за третье правонарушение. Я предупредил Элизабет и хочу предупредить Вас, что если что-то подобное случится снова, мне придется отослать ее к директору для порки прутом. Обычное наказание для девушки, впервые получающей прут — только три удара, но я могу гарантировать Вам, что даже три — серьезное наказание!

Я посылаю это извещение Вам домой дом с Вашей дочерью и прошу ее, чтобы она вернула мне бумагу, подписанную Вами. Пожалуйста, позвоните мне, если у Вас есть любые вопросы или беспокойства.

Озабоченный учитель Вашей дочери, мистер Джонсон.

P.S. Я собираюсь принять меры предосторожности и послать Вам по электронной почте копию моего письма. Если Вы не получите мою письменную копию, мы узнаем, что ваша дочь подделала подпись. Если она принесет мне подписанную записку, но окажется, что Вы ее не подписывали, я пошлю ее к директору за подлог. Это правонарушение, извещаю я Вас, достойно шести наилучших ударов прутом.