Пола твёрдо постучала в двери офиса мистера Деккера. Каждый, кто мог увидеть её в этот момент, ни за что никогда не догадался бы, что за уверенным лицом Полы скрывалось такое волнение, какого она никогда не испытывала. “Никогда нельзя показываться людям робкой, — твердила она себе, — я просто вспомню это, перетерплю, и всё”.

Она не представляла себя в такой ситуации в течение по крайней мере пяти последних лет. Это было нечто такое, о чём она в общем-то думала, но никогда никому не поверяла своих мыслей. Тем более Пола не могла представить, что подобная вещь должна случиться с ней снова. Пола готовилась быть наказанной — и наказанной телесно. За уик-энд Пола имела много времени, чтобы вспомнить университетские годы и знакомство с мистером Платтом, директором колледжа для девушек имени святой Бернадетты. Последний был твердым авторитарным учителем, который верил в пользу телесных наказаний как средства прежде всего пристыдить ученицу-нарушительницу перед всем колледжем; директор никогда не применял другие методы наказания — всякие там, например, дополнительные уроки или задерживание подопечных в классах.

Пола выглядела зрелой девушкой ещё в школьные дни. Вместе с тем она была ещё очень непосредственна. Деловой мир учил её, что ей нужно набросить на себя вуаль твёрдости, чтобы успешно конкурировать в этом собачьем мире торговли компьютерного программного обеспечения. К своим 23 годам она преуспела, сочетая в себе естественное обаяние и приятную внешность с некоторой сталью в характере. На самом деле она часто чувствовала, что клиенты продолжают вести переговоры только потому, что нравится видеть её красоту — но не красоту девочки в баре, а такое выражение лица и такой изгиб упругого тела, с какими она выходила разве что из гимнастического зала.

Последняя пятница принесла очень много интересного. Клиент пригласил её в перерыве на ленч, где она имела глупость поддаться его обаянию — обычным искусственно скроенным улыбкам очередного командированного. Командированный предложил вместо обеда бокал вина, и она согласилась. Согласилась и на второй. Между тем директор занял своё рабочее место в то время того, когда ещё не все вернулись с ленча. Это было необычно: чаще всего дела имели тенденцию делаться им в пятницу особенно медленно — в связи с приближающимися выходными и от усталости результатами недели. Секретарша Деккера, Элайн, искренне не поняла, зачем Поле было нужно лично войти с этим покупателем к боссу. Девушка говорила себе, что хотела показать своё непревзойдённое мастерство: приехавшего за пакетом баз данных удалось “раскрутить” на полную катушку. На самом деле Пола просто не могла оторваться от этого приятного во всех отношениях мужчины. Она никак не ожидала этого нелепого падения, шума в голове, такой грубой отповеди начальника и удаления в свою комнату...

По прошествии трёх дней — входя в офис и снова вспоминая всё это — она не могла поверить, что была так небрежна. Небрежна, чтобы упустить самого ценного клиента из-за простейшей глупости, трехсот граммов вина, опьянения, падения. Пятничные нотации всё ещё очень свежо и громко звучали в её мыслях — она не переставала поражаться силе голоса мистера Деккера. Пола была потрясена, как быстро она сказала ему, что хочет быть наказанной именно поркой, хотя реальной альтернативой было просто согласиться на урезание жалования и потерю комиссии от этой продажи. Ей не так уж нужны были эти лишние деньги — она могла легко найти себе другую работу с той же зарплатой, но... Пола зашла в кабинет и почувствовала, как кровь приятно прилила к задней стороне её тела: произошло это после первого же взгляда на стол: там лежала хорошо знакомая ей по колледжу гибкая трость.

“Я надеюсь, вы хорошо подготовились для этого, Пола”, — пробасил Деккер. Она ничего не сказала, только опустила голову и пристально смотрела на свои туфли. “Я рад, что вы сделали этот смелый выбор. Не буду делать секрета, что вы ещё совсем девчонка, так что мне очень хочется выдрать вас. Как вы знаете, вам предстоит получить шесть раз вот этой тростью по голому заду. Не хочу говорить больше относительно вашей неосторожности, так как знаю, что это больше не повторится. Теперь вы всегда будете соединять в уме вино с теми болью и стыдом, через которые придётся пройти”.

Она начала дрожать, но чувствовала, что должна сконцентрироваться на словах Деккера, как это ни трудно сделать. Начальник продолжал: “Есть несколько правил, которые вам нужно помнить. Если вы их забудете — получите дополнительное наказание. Во-первых, вы будете держаться руками за край стола всё это время и производить минимум шума. Ни в коем случае не предпринимайте попыток отскочить от удара или вскочить после него. Во-вторых, вы будете считать удары после их получения. Наконец, вы простоите после наказания столько, сколько я вам скажу. Вы мне поняли?” — Пола кивнула — “Хорошо. Теперь давайте, оголяйтесь и становитесь к этому столу. У вас фигура красивая — не стесняйтесь”. Пола медленно прошла в угол комнаты и расстегнула юбку. “Повернитесь ко мне!” — прогремел Деккер. “Да, сэр?”, — повиновалась она вполне смиренно. “Юбку можно было бы и оставить! Главное — снять трусики...”

Все её огромное доверие к начальнику появилось с момента входа в кабинет. Незабываемые годы колледжа имели огромное значение — одного вида трости было достаточно, чтобы девушка оказалась полностью под его управлением. Кстати, Пола имела в этот день свой собственный небольшой секретик: плотные белые трусики, на которые теперь падал пристальный взгляд Деккера, были теми же самыми, которые она носила в последний раз, когда наказывалась в колледже. Правда, то последнее наказание было всего лишь слабым пошлёпыванием, но она старательно восстанавливала в памяти боль и жжение, которое потом сопровождало неудобство сидеть.

“Давайте, переходите к столу”, — и Пола оказалась стоящей перед столом прежде, чем подумала об этом. — “Спустите ваши трусики до колен”. — Она реагировала автоматически. Деккер остановился, чтобы получше рассмотреть белые ягодицы. Подчинённая несомненно была красивой, как он раньше этого не замечал?... “Поворачивайтесь”. — Пола почувствовала холод настольного покрытия, соприкасающегося с её теплым телом. Она вытянула руки и ухватилась за противоположную сторону стола. Деккер держал трость в руках и несколько раз свистнул ей по воздуху, соблюдая паузы. Для Полы не была очень уж нов этот звук: она удивилась, как хорошо его запомнила с времени учёбы. Мистер Платт, директор, всегда делал перед поркой так же.

“Ну, помните правила, Пола”. — Она сжалась. Деккер отступил на один шаг, поднял трость и мгновенно опустил её с приличной силой в самый центр распростертого на краю стола девичьего зада. Пола реагировала всплеском рук, судорожным сжатием и разжатием ягодиц, а через мгновение — вскриком. Начальник легонько ударил тростью по её локтю: “Я же говорил, не отпускайте стол. Мы начнем снова с первого удара.” — “Ох, нет, не надо, сэр!” — “Надо! Ваше наказание теперь расширяется лишним ударом”.

Пола собралась и задержала дыхание. Она поняла, что мистер Деккер не собирается проявлять в отношении неё никакой гибкости, кроме гибкости трости. Несмотря на жгучую боль, она снова согнула спину над столом. Её ожидание показалось подобно целой минуте. Второй удар просвистел и обрушился чуть пониже первого. Ягодицы Полы снова не остались неподвижными, но руки вцепились в стол мёртвой хваткой. Мистер Платт в колледже часто велел обхватывать руками собственные коленки. Потом Пола обнаруживала на коленках синяки.

“Это уже хорошо. Я думаю, мы с вами... с тобой подружимся” — послышались после её визга слова начальника. Третий удар быстро последовал за ними, приласкал ягодицы ещё ниже, почти у самой складки, производя язвительные слёзы в глазах наказываемой. Следующее мгновение ожидания боли заглушило все её мысли. Четвертый удар пришёлся по самому верху её ног. Пола завопила так, словно её разрезали, но через секунду спохватилась и взмолилась при себя, чтобы Деккер не среагировал на слишком громкий крик лишним ударом. Он немедленно сделал это: “Не вопи... А то получишь ещё, маленькая выпивоха!” — но похоже, ему особенно приятно было слышать именно этот вопль. Последовало новое длинное ожидание. Пола не выдержала и внутренне как бы запросила быстрейшего продолжения. Она даже выпятила ягодицы, как бы подставляясь под трость, ища её. Но этот уже желанный удар был очень коварным: трость пересекла две уже вспыхнувших на ягодицах девушки красных полосы и легла наискосок. Боль была невероятной, хуже чем все те розги, которые она получила в школе. Шестой удар оказался сюрпризом: он последовал так быстро за пятым, что казалось, был менее свирепым. А может быть, она уже притерпелась. Пола вспомнила, как она решилась просить именно телесного наказания: она перечитала ещё раз визитную карточку клиента, из-за которого попала в эту ситуацию и подумала, что ей будет что рассказать ему при следующей встрече... Конечно, если он согласится... Конечно, если она вспомнит, куда засунула визитку...

В запасе у Деккера всё ещё было два “штрафных” удара. Финал пришёл после невыносимо томительного ожидания. Эти два удара были снова очень болезненными, “нарисовав” на попе Полы две диагонали. “О-о-о-о! Ну, кажется всё, — подумала она сквозь слёзы, — слава Богу, что не до крови, а так это всего лишь несколько дней неудобства!”

“Вы можете встать”, — снова перешёл на “вы” начальник. Неподвижно лежавшая животом на столе Пола поднялась на ноги и повернулась, столкнувшись взглядом с Деккером. “Вытрите ваши глаза вот этим, — весело и даже как-то насмешливо сказал тот, передавая платок, — и можете протереть ваш задик, так как я его неплохо обработал”. Благодарная Пола воспользовалась случаем, чтобы умерить боль в ягодицах и смахнуть слёзы с глаз. Несмотря на то, что юбка отсутствовала, а её трусики обвивали в данный момент щиколотки, она не спешила одеться. Мистер Деккер выглядел гораздо приятнее, чем все месяцы до этого.

“Ну что же... Должен поздравить вас с хорошим наказанием. Восемь ударов тростью — очень приличная трёпка. — Деккер опять расплылся в улыбке. — И тем не менее, так как вы обнаружили всё-таки отклонение от правил, которые я вам рассказал...”

У Полы появилось противное школьное чувство — ненависть к поучениям после порки. Разве обязательно нужно теперь мистеру Деккеру всё это говорить? Лучше бы сказал о клиенте. Впрочем, какой клиент... Он исчез из её мыслей ещё до того, как трость завершила свою работу. Теперь хотелось уйти подальше, забиться в туалетную комнату, встать на коленки и выплакаться, держа левую руку между ногами.

“...Но так как вы, дорогая моя девочка, не считали удары, как установлено в правилах, вы возвратитесь сюда два раза в течение двух следующих недель для повторения этого наказания... Довольны? Я вижу, вы на седьмом небе. Погодите, после второго наказания у вас исчезнут все ошибки, а после третьего так возрастёт производительность труда, что можно будет повышать вам жалованье... и приглашать в ресторан... А теперь одевайтесь и уходите, мне же тоже хочется, чёрт возьми, побыть одному!”

Пола не знала, смеяться ей или плакать.