Это был урок английского в пятом классе. Жанет подумала, что миссис Хайд слишком занята двумя мальчиками, с которыми говорила за своим столом. Она тщательно сложила листок бумаги, повернулась и перекинула его на стол Мэнди. «Ну, вот, — подумала Жанет, — никто не видел». Она наклонила головку близко к столу и посмотрела на Мэнди: как изменится ее лицо, когда она прочитает шутку?

И вдруг случилось стихийное бедствие.

— Жанет Марлин! — сказала громко миссис Хайд. — Пожалуй, я вас пошлю к мистеру Адамсу...

— Зачем? — вскочила испуганная девочка.

— Он вам даст розги. Вы меня поняли?

Миссис Хайд стояла неподвижно в другом конце класса, выражение ее лица было очень строгим. Жанет стояла, борясь с паникой. Ее рот внезапно стал сухим, она облизала губы, хотела попросить прощения, но вспомнила, что учительница английского не прощает. Девочка проговорила:

— Да, мэм.

Внутренне при этом она проклинала эту строгую женщину.

«Вот сука! — бранилась Жанет про себя, идя по пустому школьному коридору. — Ведь я не шумела, не мешала, только написала записку!» По дороге она запустила одну руку под юбку, погладила трусы и немного погадала, как много розог ей достанется. Обычно директор давал девочкам по четыре-пять ударов, это мальчишки терпели по десять и даже двенадцать. Но месяца два назад мистер Адамс уже ругался на нее...

Рука Жанет дрожала, когда она постучала в деревянную дверь.

— Войдите, — сказал голос и она вошла.

Мистер Адамс был мужчиной сорока лет, но он уже успел потерять большинство волос, превратившись на вид в лысого и старообразного. Его холодные темные глаза сверкнули.

— Да?

— Э-э-ээ... Миссис Хайд... Она послала меня... получить розги...

Мистер Адамс сделал глубокий вдох:

— Что было на этот раз?

— Просто безвредная записка, сэр! Я написала Мэнди, что мне нужна... мне нужна ручка. Извините...

— Думаю, теперь ты записки на уроках писать больше не будешь, — стукнул по столу директор. — Нет тебе извинения. Марш стоять в углу! Я займусь тобой через несколько минут.

Жанет неуклюже стояла лицом к стене. Ее задницу пощипывало от страшного ожидания, а желудок словно подпрыгивал в животе. Она слышала перо директора, царапающее по сухой бумаге — и ожидание казалось ей вечностью. Наконец, он еще раз вздохнул и приказал ученице принести розгу из вазы, стоящей за дверью.

Школьные розги, постоянно обновляемые у директора, были очень гибкими. Их длина превышала шестьдесят сантиметров. Они оставляли противные следы через все ягодицы.

— И сколько ударов тебе дать, Жанет Марлин?

Жанет сглотнула:

— Я думаю... три... за передачу записки...

— Да, обычно девочкам хватает три розги, но ты заслужила больше. Я хорошо помню твое поведение. Ты знаешь, сколько раз я должен был уже высечь тебя в этом семестре?

— Э-э-э... нет, сэр, — прошептала она, надеясь, что директор не вел учет.

— Ты была у меня в офисе четырежды, а я так ни разу тебя и не поучил. Нет, юная дама, если ты не можешь запомнить нравоучения, придется тебя высечь! Розги ты запомнишь... Шесть розог!

— Шесть! — лицо Жанет побледнело. — Но...

— Никаких «но», вставай в позицию, Марлин, или я переправлю «шесть» на «восемь».

Жанет согнулась через стол директора, сцепив кисти рук за шеей. Дрожа, она почувствовала, как он поднял ее юбку, а потом свежий воздух охладил ее бедра и зад. Школьные трусики были спущены.

Шесть ударов были нанесены один за другим по мягкой попе аккуратно, параллельно друг другу, сверху вниз. Жгучая боль заставила Жанет закричать. Она боролась два или три удара, чтобы оставаться в своей позиции, не вилять задницей и не бить ногами, но не выдержала и заизвивалась под розгой. Пятый и шестой удары вызвали у девочки рев, словно у младенца. Минуты через три мистер Адамс выпустил ее в коридор. Только там ученица смогла захватить свою попу руками — и тереть, тереть, тереть, хотя это и не остановило боль совсем. После того, как она почувствовала себя лучше и посетила туалет, пришлось вернуться в класс. Слез на глазах Жанет уже не было.

Учительница миссис Хайд взглянула на Жанет с досадой, когда она открыла дверь:

— Тебя только за приговором на повешение посылать! — нервно сказала она девочке. — А где розги?

Волна обиды прокатилась через тело внезапно все понявшей Жанет. Она покраснела до пальцев ног. На другой стороне комнаты, лицом к стене, стояли Джек и Энди — те два мальчика, что говорили с учительницей. Брюки мальчиков обвились вокруг их щиколоток, попы были голыми Теперь было совершенно очевидно, что миссис Хайд послала ее к директору и ждала, что она принесет розги, чтобы наказать двоечников!

Обескураженная Жанет попыталась быстро что-нибудь придумать. Она не могла допустить, чтобы весь класс смеялся над ней из-за этой ошибки!

— Э-эээ-э, мистер Адамс как раз... использовал розги, мэм... Я ждала, но не хотела прерывать его...

— Нет, иди снова, — велела миссис Хайд. — Мне просто нужно высечь этих негодяев. Иди и прерви мистера Адамса!

— Хорошо, мэм.

— И поспеши, а то я тебе самой дам попробовать розги!

Бледная Жанет засеменила вниз по холлу к кабинету директора.

— Ты что, снова? — воскликнул мистер Адамс.

— Нет, нет, не я на этот раз, сэр, — торопливо заговорила девочка. — Я просто пришла взять розги для миссис Хайд. У нее есть пара мальчиков, которым они очень нужны.

— Ох, — сказал облегченно директор. — Хорошо, бери.

(Перевел с английского Вовчикъ)