С некоторых пор это вошло у Саши в привычку: два раза в неделю ближе к двум часам дня она начинала нетерпеливо поглядывать на часы. Ровно в 14-00 простуженно-хриплый звонок взрывался в последний раз в этот день, Саша торопливо запихивала в портфель тетрадки и книжки, защёлкивала замок, чуть поднажав острой коленкой, хватала пакет с формой и мчалась в спортзал. Весь сашин день был расписан: до 17-00 тренировка, через полчаса в соседней школе - музыка. В музыкальной школе этот год был выпускным. Занятий было много - и специальность, и хор, и сольфеджио с муз.литературой. Всё было бы не так страшно, но учителя, будто сговорившись, дружно пытались запихать Сашу в музучилище, у неё, видите ли, абсолютный слух. Ольга Борисовна, главная сашина наставница, приглашала своего знакомого из консерватории, и они весь вечер мучили Сашу бесконечными этюдами. Какой-то он был весь безымянно-бесформенный, с пухлыми белыми руками - этот Голубев. Когда Ольга Борисовна чуть нараспев говорила: "Сегодня, Саша, придёт Го-о-олубев из консерватории", Саша представляла себе банку голубцов венгерской фирмы "Глобус". Капуста там была совсем мягкая и разваливающаяся, и рис был однородным, как манная каша... Совсем другое дело тренер Александр Владимирович... Ему лет 35, светлые волосы и аккуратная борода. Он поджар, и глаза у него - чуть насмешливые. Смешно получилось - в прошлом году у 4А класса физкультуру вела старушка - божий одуванчик, а у Сашки был медотвод, и сильно она на уроки физры не рвалась. В этом году медотвод по старой памяти продлили, и Саша в общем-то и не планировала посещать физкультуру, но соседка по парте Танька рассказала, что новый физрук организовал для их параллели секцию. Танька рассказывала про тренировки так увлекательно, что Сашка не выдержала и объявила о том, что медотвод сняли, и на уроки она будет ходить. На первом же уроке выяснилось, что Александр Владимирович строг, что физра превратилась из издевательств над Ниной Фёдоровной в настоящую "школу выживания". Еще выяснилось, что Сашка абсолютно не умеет правильно бегать и далеко прыгать, и она уже успела пожалеть, что отказалась от медотвода...
Танька буквально за руку приволокла Сашку на тренировку. Александр Владимирович ничего не спросил, весело кивнул и велел оробевшей Сашке бежать вместе со всеми 2 км. Саша пробежала метров 500 и поняла, что больше она не сделает ни шагу. Александр Владимирович насмешливо посмотрел в сашкины полные отчаяния глаза, Сашка развернулась и пошла из зала.
- Стой, ты куда это? А тренировка?
- Не буду я ходить на тренировку, я не могу бегать, - буркнула Сашка.
Александр Владимирович примирительно улыбнулся - не всё сразу, и Сашка осталась... Сначала проще было перечислить, что у Сашки хоть как-то получалось, потом 500 метров дотянулись до 800, потом сдались полтора километра.... Сашка стискивала зубы и периодически искала глаза Александра Владимировича. Он тоже не выпускал из виду эту девочку. Он сразу выделил её из общей массы. Её одноклассницы уже становились взрослыми девушками, нет, у Сашки тоже намечались весьма привлекательные формы, дело не в том. Просто они были уже маленькими хитрыми стервами, а Сашка смотрела на жизнь ясными открытыми глазами, по-детски чистыми и неподдельно-искренними. Она радовалась, когда ей удавалось упражнение, и психовала, если результат забега оказывался хуже, чем на прошлой тренировке. Сашка фыркала и порывалась уйти, но до дверей не доходила, возвращалась и боролась - снова и снова...
По весне в школу пришла целая делегация из НИИСХоза с фотографиями лошадей, и началась агитация. Всех желающих приглашали на занятия в конно-спортивную секцию, желающих нашлось много. Практически все девчонки из школьной секции воспылали невиданной любовью к лошадям, и на следующую тренировку явилось несколько пацанов и одна Сашка. Александр Владимирович задумчиво почесал бороду и объявил занятие открытым.
Сашку в НИИСХоз не отпустили дома. Всё ж таки выпускной класс в музыкалке, диплом с отличием плюс участие в городском конкурсе полифонии. Саша сторговалась, что запишется туда летом, сразу после сдачи экзаменов. Но девчонки на переменах только и говорили, что о лошадях (их пока допускали только до уборки стойла), и Сашке стало казаться, что до лета она не дотянет... До лета в секции не дотянули почти все. Лариску слегка толкнула лошадь, она упала на кормушку и сломала руку. На следующий день родители дружно забрали своих чад из "этого ужасного места". Остались в секции несколько девочек, да и то - по настоянию тренеров, уж очень у них хорошо всё получалось. Сашка надеялась, что получится и у неё, коряво рисовала на промокашке лошадиные силуэты и считала дни до лета. Блудные дети хотели было вернуться к Александру Владимировичу, но он обратно их не взял. Сперва он просто разозлился, что все так неблагодарно сбежали, лишь только их поманили конфеткой в пёстрой бумажке, а потом уже и не хотел расширять коллектив. На тренировки регулярно ходило человек 10, сплочённый коллектив, и из девочек - одна Саша. Александр Владимирович незаметно прикипел к ней всей душой, и не хотел рассеивать внимание на других девиц...
Обычно после основной части тренировки начинался баскетбол. Александр Владимирович сам делил присутствующих на команды, и обычно так: "мы с Сашей, остальные - в другую команду". Их пара была отлично сыграна, Сашка - азартна, и численный перевес был совсем незаметен. Александр Владимирович глазами показывал Сашке - куда бежать, потом точный пас, Сашка цепко ловила тяжёлый мяч... Правда, один раз она не поймала, и очнулась уже на полу. Из носа капнула густая капля крови, Сашка поймала чуть растеряный взгляд Александра Владимировича, и приготовилась зареветь от страха. Но тут он посмотрел обычно - насмешливо и чуть с вызовом - и сказал: "Саш, проиграем же, вставай скорее", и выдернул её вверх за тонкое запястье. Остаток тренировки Александр Владимирович не выпускал её из виду - не дай бог, девчонка сильно ушиблась, а Сашка с чувством превосходства озорно поблёскивала глазами...
... Александр Владимирович переоделся в городскую одежду и, позвякивая ключами, пошёл запереть зал. В зале кто-то тихо всхлипывал и шмыгал носом... Саша??? Что ты тут делаешь? Александр Владимирович опустился на пол под шведской стенкой и легонько толкнул Сашку коленом: "Эй... что случилось?.." Та тыкалась мокрым лицом в сгиб локтя и усиленно отворачивалась. "Кто-то обидел?" - осторожно поинтересовался Алексадр Владимирович. Вообще-то Сашка специально громко шмыгала носом в пустом зале, чтоб он услышал, зашёл, сел рядом, спросил, но теперь не могла внятно сказать ему, в чём дело. Дёрнув плечом, она порвывисто поднялась и направилась к дверям. Ох уж эти её уходы, подумал Александр Владимирович. У дверей Сашка всё-таки шаг замедлила. "Я наврала..."
"Так-так, погоди, подойди сюда, сядь и расскажи всё нормально," - и он похлопал рукой по крашеному полу. Сашка нервно швырнула портфель и надуто уселась чуть поодаль.
- Я решила поехать на тренировку в НИИСХоз...
- И что?
- Я позвонила из учительской домой и сказала, что задержусь на музыке...
- И?
- А потом позвонила в музыкалку и сказала, что в школе сбор, а я ж председатель совета отряда.... Вот...
Сашка замолчала и искоса глянула - что он скажет. Александр Владимирович сидел и молчал.
- А теперь-то ты почему тут ревёшь, а не в своём НИИСХозе скачешь?
- А у них отменилась тренировка, Танька сейчас пришла, сказала...
- Тогда я вообще ничего не понимаю... Тогда почему ты не идёшь домой или в свою музыкалку?
- А в музыкалку еще ра-а-ано...
Александр Владимирович поскрёб бороду... Ничего с ней не поймёшь. Никуда не опоздала, враньё не вскроется, сидит на полу в зале и рыдает... Нда-а-а...
- Саш... А ревёшь-то ты зачем? - уже с некоторой мольбой в голосе спросил Александр Владимирович. - Может, боишься, что всё вскроется и накажут дома?
Сашка даже фыркнула сквозь всхлипывание. Ага, накажут! Во-первых, родители проверять не будут, во-вторых, она ж пойдёт на музыку. Ну и потом, дома её держат не особо строго. Зря, вообще-то...
А правда, чего она ревёт-то?
- Так стыдно, Александр Владимирович... Чего, спрашивается, врала. Знаете, если б наказали - полбеды, а так перед собой стыдно...
Слёзы у Саши уже высохли, но смотрела она виновато. Честно говоря, ей было стыдно за враньё больше не перед собой, а перед Ним. И с этим стыдом Сашка к Нему и пришла...
Александр Владимирович в задумчивости посмотрел в сашкины вымытые слезами глаза и тихо сказал: "Ну, ложись..." Сашка вытаращилась на него и спросила: "Чего-чего?" Александр Владимирович спокойно повторил: "Ложись, говорю, на скамейку. Наказывать буду..." Сашке хотелось сказать - да Вы с ума сошли, Александр Владимирович, как же так, вы ж мне никто? Но она-то знала, что пришла к Нему, и пришла, чтоб покаяться. И чтоб отпустить этот позорный грешок...
Сашка растянулась на низенькой скамье, лежать на ней было неудобно, она чуть пошатывалась и была совсем не предназначена для удобного возлежания. Сашка нашла более-менее устойчивое положение и посмотрела искоса на Александра Владимировича. Тот по-прежнему сидел возле шведской стенки...
- Сашка, вредная ты девчонка, ты б хоть для порядка поныла б,- насмешливо поизнёс он.
- Так Вы сами учили - не ныть, - парировала Саша.
Послал же Бог на мою голову это чудо, думал Александр Владимирович... Кто я ей - просто учитель. Какое я вообще имею право поднимать на неё руку? Но ведь её никто не держит, могла б давно уйти... Ну, хорошо, я её бить не буду сильно, просто напугаю...
- Итак, Саша... Совесть всё-таки у тебя имеется, это уже хорошо. За проступки надо отвечать - это тоже верно... И далась вам всем эта конная дивизия. То же мне, кавалерия...
Саша нервно посмеивалась над ехидными словами и судорожно думала - а что он будет делать дальше? Наконец, Александр Владимирович встал и потянулся к пряжке ремня.
- А чего это ты вздрогнула, а, Саш? Наверное, ты боишься, да? А ты что, думала - я тебя поглажу и всё? Не-е-ет уж, милая моя... наказывать - так наказывать. Дома-то тебя так не наказывают?
Саша молча повертела головой.
- Заодно и узнаешь - как это...
Саша уже начинала подумывать, что и не хотела бы узнавать, но её как будто парализовало. На глазах выступили предательские слёзы, и Сашка отвернулась к стене.
Александр Владимирович уже и сам был не рад, что ввязался в эту игру, но надо было доигрывать. И доигрывать достойно. Он присел рядом с подрагивающей девочкой и положил руку ей на затылок. Саша сразу дёрнулась. "Ну, что ты, дурочка, еще ничего не началось... Вот начнётся - тогда и подёргаешься... Вы уже проходили Горького-то? Знаешь, как раньше пороли? Ты чего там, ревёшь уже?"
Саша сердито мотнула головой - ничего она не ревёт...
- Как же ты завтра на уроках будешь сидеть, не подумала? Ой, да тебе ж еще на музыку сейчас...
Саша внутренне вся кипела, ну что он издевается, бил бы уже - да и всё... Она подготовилась к боли, а тут ...
Александр Владимирович встал, Саша услышала, как он складывает ровненько ремень... как он отводит руку....
- Громко только не ори... - его насмешливый привычный голос.
И тут Сашку обожгло. По тренировочным штанам и трусикам - но в полную почти силу. Сашка тихо охнула и почувствовала, что щёки сразу стали мокрыми. Она сжалась внутри - как маленький брошеный щенок, и приготовилась, что дальше будет хуже... Но сильные руки подняли её со скамейки и поставили на ноги. Сашка ткнулась в его футболку, чтобы он не видел её слёз...
- Ну, Сашенька, всё... Испугалась, да? Да разве ж я б стал тебя на самом деле... глупенькая....
Александр Владимирович легко поцеловал её в самую макушку... Птенчик... И такая нежность вдруг переполнила его, что он сам испугался... Он торопливо отстранил от себя Сашку и сказал якобы сурово: "Бегом в музыкалку, а то я тебя!"
... Когда Сашка переодевалась перед следующей тренировкой, её мучил вопрос - как теперь с ним общаться. Какая-то стена - как между старшим и младшим, начальником и подчинённым - рухнула тогда, и Сашка этого боялась. Но оказалось, что всё осталось по-прежнему, он так же над ней подсмеивался, гонял её наравне с мальчишками. Но это было только внешне... Александр Владимирович не спал ту ночь, жена то и дело спрашивала - ты чего такой нервный, а он волновался - надо ли было ТАК...
Через несколько тренировок всё встало на свои места, а там учёбный год благополучно закончился. Сашка с блеском закончила музыкалку и всё лето думала о том, что осенью снова начнутся тренировки... В сентябре оказалось, что Александр Владимирович ушёл работать в другую школу...
... На 50-летие школы приглашались все, кто когда-либо работал в ней или учился. Сашка прибежала прямо с работы, с растрёпаными чуть волосами, весёлыми глазами - вся такая лёгкая и изящная - в предвкушении встречи. Огромный арендованный зал во Дворце Молодёжи был переполнен, и найти "своих" оказалось не так легко. Саша вертелась по сторонам - кто пришёл, а кого нет, и вдруг... Те же свелые волосы, борода, глаза. Сашка протолкнулась сквозь толпу.
- Александр Владимирович?
- Саша, ты? Господи, ну и девица...
Потом они сидели в холле на подоконнике и тихо разговаривали.
- Сашка, у меня ж через год, после того, как я из вашей школы ушёл, дочка родилась. И знаешь, как я её назвал? Не угадаешь! Саша! Я такую битву выдержал с женой за это имя. Она говорила, мол, одного Саши в доме вполне достаточно... Ты чего это улыбаешься, не иначе как думаешь - в твою честь?
- Нет-нет, что вы, Александр Владимирович, и в мыслях не было.
Он прижал её тихонько к себе... Птенчик...
- Ну и вредная ж ты девчонка, Сашка!
- Так сами и научили...
[This message has been edited by Чертёнок (edited 22-05-2001).]